Поговорили с мужчиной, который на условиях конфиденциальности рассказал о том, как работают группы анонимных алкоголиков, кто такие спонсоры и действительно ли женский алкоголизм страшнее мужского.
Согласно данным Росстата, опубликованным в конце декабря 2023 года, в России растет число людей с алкогольной зависимостью. Только в Тульской области количество пациентов, состоящих на учете в лечебно-профилактических организациях, составляет 14 734 человека.
При этом врачи отмечают, что огромное количество россиян в эту статистику не входит. Кто-то анонимно обращается в негосударственные учреждения, а кто-то просто игнорирует лечебные заведения, считая, что у него со спиртным проблем нет.
А ведь главный шаг к трезвости — это осознание и принятие того факта, что зависимый человек бессилен перед алкоголем.
«Признание проблемы — первый шаг из двенадцати, которые существуют в сообществе Анонимных Алкоголиков», — говорит 53-летний Дамир (имя героя публикации изменено по его просьбе. — Прим. ред.). Мужчина «в завязке» уже больше 10 лет и уверен, что алкоголизм — заболевание неизлечимое. А единственная работающая «таблетка» от него — собрания АА, которые он посещает 3-4 раза в неделю. На условиях конфиденциальности Дамир рассказал о том, как работают группы анонимных алкоголиков, кто такие спонсоры и действительно ли женский алкоголизм страшнее мужского. Представляем его рассказ от первого лица.
«Президиум Дамиров» и боязнь помощи
— Сообщество Анонимных Алкоголиков в Туле существует более 10 лет. Когда я переехал в Тулу, здесь работала одна группа. Сейчас их 5. Я, наверное, дольше всех нахожусь в завязке — вот уже 11 лет. Но нужно понимать, что алкоголизм — это единственное заболевание, которое не говорит носителю, что он болен, а наоборот, только науськивает его сорваться — дай только повод.
Говоря образно, в моей голове постоянно собран «президиум». Один Дамир кричит в рупор, что пить нельзя. Второй тихо шепчет, что после стольких лет один бокальчик не повредит. Третий напоминает о том, как весело было, когда ты сегодня пьешь в Ставрополе (я оттуда родом), а через неделю просыпаешься в Воронеже… Раньше часто побеждал «весёлый» Дамир — я ведь «завязал» не с первого и даже не со второго раза. Срывы у алкоголика неизбежны, важно признать ошибку и пытаться всеми силами не повторить её.
Понял, что алкоголик, в 25 лет: сидя в занюханном кресле, вдруг осознал, что я за 365 дней в этом году ни разу не был трезвым. Тоска накатила жуткая: прошлого не вернуть, настоящего нет, а будущего не предвидится. Собирался в окно сигануть, но увидел визитку АА, которую мне оставил знакомый. Решил сходить на собрание — хуже все равно уже не будет: к 25 годам умудрился просадить свою юридическую фирму и отличную торговую точку, которая приносила приличный доход.
Для храбрости «тяпнул», разумеется. Настроен был скептически, думал, что заставят молиться сначала, а потом квартиру переписать, как намолюсь.
Но все оказалось совершенно не так, и я продержался трезвым целый год. Посчитал, что выздоровел, и решил это дело отметить — два с половиной месяца напивался до чертиков. Так пришел к выводу, что алкоголизм неизлечим и нужно ходить на собрания…
Разговоры, как в кино, и бремя спонсорства
— На собраниях мы действительно, как в фильмах, садимся в круг, представляемся и разговариваем. Темы разные. Недавно приходит товарищ, говорит, что его увольняют. Просит совета, как ему не набухаться в такой ситуации. И каждый из группы говорит, что он делал в подобной ситуации. Товарищ выслушивает истории и выбирает те методы, которые пришлись ему по душе.
Если на собрание пришел новичок, каждый из группы рассказывает ему, почему пришел в АА и почему продолжает ходить. Помощь новичкам — это важная часть «12 шагов».
Историческая справка: основатель программы АА, Билл Уилсон, полгода искал соратника, с которым можно было говорить о болезни. Расстраивался сильно, что не находил такого человека. Пожаловался жене, а та ему в ответ и говорит: «Билл, это грустно, но ведь ты все это время трезвый!» Так что алкоголик остается трезвым, когда пытается помочь остаться трезвым другому алкоголику. Кстати, программу «12 шагов» сейчас используют в борьбе со всеми зависимостями: от шопоголизма до номофобии (страха остаться без мобильного телефона).
Человек, который прошёл все «12 шагов», становится спонсором. Спонсорство в АА — это когда опытный участник программы помогает новичку в его выздоровлении. Оно никак не связано с финансовой поддержкой. Аналог этого слова в русском языке — «наставник». Спонсоры свободно предлагают свою помощь и поддержку, но не принуждают и не контролируют новичка. Они делятся своим опытом, силой и надеждой, которые получили от программы АА. Наставники помогают новичку работать по шагам программы и сохранять трезвость.
Конечно, спонсорство может быть утомительным: например, как-то раз мне ночью звонит парень, кричит, что сейчас сожжет дом бывшей жены, если она не даст ему денег на бухло. Сорваться на другой конец города и помешать ему я не могу, а вот поговорить и дать совет, как не натворить ерунды, — вполне. С этим парнем сработало: утром сидел около моего подъезда, плакал и благодарил, что я его выслушал.
Уровень стремлений и стопки за компанию
— Заветная мечта алкоголика — пить как все, но при этом контролировать потребление. Как низко мы плаваем, правда? Кто-то хочет стать президентом, а я — выпить две рюмочки и отправиться спать, а не кутить дальше. Сколько раз я утром принимал решение бросить, а вечером находил себя за барной стойкой…
Потом брал себя в руки: штудировал Фрейда, чтобы потом пьяным дискутировать о подсознании. Ездил к бабкам, чтоб те нашептали-заговорили. И уже заговоренным ехал в «кругляк». Единственное — не кодировался, потому что на моих глазах парень, которого «зашивали», выпил стопку и забился в эпилептическом припадке.
Алкоголизм — не только физическая потребность, но и психологическая. Если почистить организм можно в рехабе, то голову прочистить гораздо сложнее. Между «я не могу не пить» и «я уже не могу пить» — хрупкая грань. Либо человек понимает, что ему нужна помощь, либо заканчивает на кладбище.
Кстати, лично я считаю, что от наркотиков отказаться легче, чем от спиртного. Объясняю: чтобы напиться, тебе достаточно взять 3 настойки герботона по 35 рублей, а чтобы уколоться, нужно потратить 2 или 3 тысячи. С герботоном я иду по улице, и менты мне не страшны, а с наркотиками, как ни крадись, все равно попадешься — вот тебе срок за хранение и сбыт. Да и в быту сосед не подойдет к тебе и не скажет: «Дружище, ты полгода не вмазывался, пойдем, по вене жахнем?»
А вот если хотя бы неделю не пьешь, тебе моментально предложат отметить это дело бутылочкой пивка.
Предложения выпить за компанию — отдельная история. Не так давно ко мне на свадьбе пристало лицо кавказской национальности: «Выпей со мной», — говорит, и все тут. Я ему про язву — он мне про пользу водки. Я ему про то, что за рулем, — он мне обещает такси купить. Пришлось к «тяжёлой артиллерии» прибегнуть. Отвечаю: «Ладно, наливай, но только если готов к последствиям: я выпью и набью морду жениху, попытаюсь изнасиловать невесту, обязательно разобью посуду за нашим столом и, возможно, за соседними, а потом кинусь на тебя с ножом…» После такой тирады у него глаза округлились — налил мне лимонада и отсел подальше.
Мысли-убийцы и сравнения с сектой
— Нас часто называют сектантами, не без этого. Никакой обиды нет, я же сам так считал. Но нужно понимать, что мы не имеем никакого отношения к религии. У нас даже есть пункт, согласно которому мы отказываемся от помощи извне. Несколько лет назад даже от гранта администрации отказались, например.
Мы не даем алкоголикам работу, мы не даем им деньги. Занимаемся только тем, что помогаем бросить употреблять спиртное.
Мы сотрудничаем с областным наркологическим диспансером. Думаю, с сектой госучреждение сотрудничать не стало бы. Я слышал про сообщества некие, которые объявлениями город заклеили, — к нам они не имеют отношения. По слухам, там работают за миску еды. Может, такой вид помощи кому-то и подходит, но вот областной диспансер с ними, например, не работает. Выводы делайте сами.
Отдельно хочу отметить главврача диспансера — Николая Ивановича Висягина. Благодаря его помощи мы смогли организовать несколько круглых столов, рассказать людям о нас. Ведь мы не занимаемся активной и навязчивой рекламой — пара плакатов висит в травмпунктах и больницах, в наркологическом диспансере про нас показывают ролик. Это, пожалуй, все. Сейчас с вами поговорю — еще кто-то услышит про АА. Важно помнить, что мы — не панацея. Если бы был один какой-то работающий подход к болезни, то не было бы столько алкоголиков.
Текучка в группах большая — из ста человек, посетивших собрание, остается десять. Потом и из них отпадает какой-то процент. Только в 2020 году мы похоронили четверых, которые сдались и проиграли алкоголю. Хотя ходили и делали шаги, но их побеждали три мысли-убийцы:
-
«никто не узнает, что я выпил»;
-
«сегодня я себя проконтролирую»;
-
«сегодня все закончится хорошо».
Помощь родственникам и страхи женщин
— Отдельный важный момент, про который хочу рассказать, — группа помощи родственникам алкоголиков. Ведь мы такой гадкий народ, что заражаем своей болезнью самых близких. Психологи зовут это созависимостью, а мы — сухим алкоголизмом. Люди живут жизнью своего родственника-алкоголика, им очень тяжело. И чтобы не сойти с ума от соседства с таким дебилом, в городе работает группа, куда можно прийти и выговориться, получить совет.
Арендуют комнату на ул. Каминского, 47. Точно так же представляются и беседуют. Ищут правильный способ поведения для того, чтобы подтолкнуть человека к пониманию проблемы. Ведь наше выздоровление начинается с понимания, помнишь? Моя жена ходит туда до сих пор, хотя я и 11 лет трезвый.
Сейчас в группах АА Тулы около сотни человек, а население города — почти полмиллиона. Капля в море. Моя мечта — чтобы количество групп увеличивалось: не 5, а 25 чтобы их было; чтобы собрания посещали не сто человек, а тысяча, две, три… Я столько лет хожу в реабилитационные центры, столько лет вижу разные лица. Люди мрут, как мухи. Это страшно.
Самый молодой парень, который был на наших собраниях, — 15-летний студент колледжа. Несколько раз присутствовал, потом пропал. Самым пожилым — под 60. Мужчин, конечно, больше, но это не потому, что женский алкоголизм страшнее. Просто им тяжелее признать бессилие перед болезнью. У женщины спрятана бутылочка под мойкой, она весь день из нее по 10 грамм «клюкает» — и вроде как проблемы нет. Стыдно признаться в алкоголизме, вот и спиваются. Жалко, но ничего не поделаешь.
